ИТАР-ТАСС опубликовало интервью с Главным фтизиатром ФСИН России Виталием Одинцовым
В России в отличии от благополучной Европы пока не удалось победить один из главных бичей тюремной системы - туберкулез, но говорить о том, что тюрьмы - его рассадники - абсолютно неверно, рассказал в интервью ИТАР-ТАСС Главный фтизиатр Управления организации медико-санитарного обеспечения Федеральной службы исполнения наказаний /ФСИН/ России Виталий Одинцов.
- Виталий Евгеньевич, в Интернете появилась информация о том, что российские колонии репродуцируют распространение туберкулеза. Насколько верна такая оценка?
- Да, действительно многие издания периодически выдают такую информацию, причем из каких-то неофициальных, непонятных источников. Но я ответственно заявляю, что начиная с 2005 года количество поступивших в учреждения уголовно-исполнительной системы больных туберкулезом превышает цифру освобождающихся больных туберкулезом. Ежегодно к нам поступает 13 тысяч больных туберкулезом, а освобождается около 12 тысяч. И эта тенденция прослеживается на протяжении последних 7 лет.
В уголовно-исполнительной системе на сегодняшний день содержатся 28,5 тысяч больных туберкулезом. И представьте себе, что каждый год еще 12 тысяч прибывают в места лишения свободы. Мы естественно их излечиваем, но часть больных освобождается до конца срока, не успев пройти весь курс лечения, поскольку лечение туберкулеза достаточно длительно - 9-12 месяцев и более, а при хроническом течении туберкулеза может длиться годами.
Поэтому утверждение о том, что мы являемся источником и распространителями инфекции в корне неверно.
При поступлении в следственный изолятор человек обязательно проходит флюорографию и ежегодно только в СИЗО выявляется около 4 тысяч больных туберкулезом. То есть человек мог и не знать, что болен. И следственные изоляторы представляют собой некий фильтр - позволяют выявлять больных туберкулезом, которые как правило в обычные больницы не ходили, не лечились, и сами зачастую не знали, что представляют опасность для окружающих.
- Находясь в колонии человек получает возможность вылечиться?
- Большинство пациентов излечиваются, если это позволяет срок наказания. В течение 9-12 месяцев вылечивается основная масса тех, у кого впервые выявлен туберкулез. Но есть и ряд проблем. Первая - часть пациентов мы не успеваем излечить, они освобождаются, например, условно-досрочно. И затем, если человек не захочет лечиться, он не излечится. Например, снова начнет вести ассоциальный образ жизни, употреблять наркотики и алкоголь. Наша задача - с помощью воспитателей, психологов сформировать приверженность лечению, чтобы пациент знал, почему нужно лечиться. При необходимости подключаем родственников, чтобы он продолжал лечение в противотуберкулезном учреждении.
Как ни парадоксально, иногда не хотят лечиться из-за социальных пособий. Выйдя на свободу, он получает группу инвалидности и подчас эта ежемесячная выплата - единственный источник дохода, и он не хочет его лишиться, вылечившись полностью.
У нас есть хорошие примеры, например, в Томской области, где совместно с общественными организациями и гражданским здравоохранением осуществляется проект, когда наши подопечные, выходя на волю, тут же передавались в руки гражданской службы и ими занимались достаточно плотно. И наоборот, если человек возвращался к нам, мы продолжали начатое лечение. И результаты были впечатляющие по ситуации с туберкулезом в Томской области.
- А сколько бывших сидельцев выйдя на волю становятся на учет в больницах?
- Не более 68 процентов. Остальные где-то теряются, уезжают в другой регион, некоторые скрывают, что были осуждены и больны туберкулезом. То есть где-то четверть пациентов не желают лечиться после освобождения.
Когда готовится характеристика для освобождения человека по УДО, мы вправе отразить в ней и его отношение к лечению - добросовестно он пытался лечиться либо уклонялся. А дальше уже суд принимает это во внимание. Все прекрасно понимают, что выйдя на свободу неизлеченным, он будет представлять эпидемиологическую опасность для окружающих.
- В блогах бытует мнение, что человека иногда чуть ли не намеренно заражают туберкулезом или помещают здоровых вместе с больными.
- Мы читали эти публикации и проводили проверки. Никто не пытается поместить здорового к больным или наоборот - больного к здоровым. У нас жесткие нормы - больной туберкулезом изолируется от остальных, помещается в специализированные медподразделения. У нас по стране 59 лечебно-исправительных учреждений для больных туберкулезом, 58 туберкулезных больниц. Все прекрасно понимают что такое туберкулез, и ни один сотрудник УИС не пойдет на нарушение инструкций, и, тем более, нет таких фактов, чтобы больных туберкулезом помещали к здоровым дабы их специально заразить.
Потом это и бессмысленно, если знать процесс развития туберкулеза. Инкубационный период после заражения может быть от нескольких месяцев до нескольких лет и даже десятилетий. Это ведь, например, не ОРЗ, где через 10 дней может заболеть вся камера. Поэтому такие публикации - это бессмысленный ажиотаж, который никак не связан с реальностью.
- Но ведь нельзя полностью исключать возможности случайного заражения?
- Да, если учесть тот факт, что осужденные сидят не по камерам, а в общежитиях от 40 до 120 человек. Наиболее подверженны заболеванию туберкулезом - мужчины в возрасте от 30 до 45 лет, которые и на воле чаще болеют туберкулезом. У них нередко дефицит иммунитета вследствие вич-инфекции, наркомании, алкоголизма, других заболеваний. Из 660 тысяч заключенных, находящихся в местах лишения свободы, 55 тысяч имеют вич-инфекцию, 56 тысяч - диагноз наркомания.
В год заболевает туберкулезом около 6 тысяч осужденных. Болеют и сотрудники. Но заболеваемость сотрудников чуть ниже, чем в среднем среди населения. Если заболеваемость туберкулезом в России составляет 69 человек на 100 тысяч населения, то среди сотрудников - 65-66 человек. Среди осужденных - 1085 человек на 100 тысяч населения.
К сожалению, это исторически сложившийся факт. Всегда в России в тюрьмах был туберкулез. Во второй половине ХIХ века описывали случай эпидемии в Орловской каторжной тюрьме, когда из тюрьмы пришлось устроить лазарет, потому что было очень много больных. Не было возможности диагностики - приходил земский врач и чахоточных больных определял аускультативно, т.е. при прослушивании органов дыхания. И в каторге, и в советские времена всегда был туберкулез.
- А в советские времена - 60-70 годы прошлого века?
- В советские времена ситуация была достаточно стабильной. Она коренным образом начала меняться после развала Советского союза. Пик заболеваемости туберкулезом в тюрьмах России пришелся на вторую половину 1990-х годов, особенно 1998-1999 годы. Потому что была отлажена диагностика, и когда стали обследовать тотально всех, увидели что больных туберкулезом очень много. В 1999 году их было 90 тысяч. Сейчас - втрое меньше. И эта тенденция сохраняется, мы продолжаем снижать эту цифру. Сейчас показатели заболеваемости и смертности от туберкулеза в три раза ниже.
В 2011 году от туберкулеза умерло 752 человека, в 2012 году - 524. Еще три года назад - 950 человек. В местах лишения свободы среди впервые выявленных пациентов умирает от туберкулеза не более 1 процента. По гражданским больницам, согласно данным Минздрава, эти цифры в 3,5 - 4 раза выше. Чаще впервые выявленные больные туберкулезом в тюрьме умирают от других болезней - сердечно-сосудистых, онкологии, вич-инфекций, но не от туберкулеза, потому что налажено контролируемое лечение и уход за пациентами.
- Насколько тюремная медицина укомлектована для борьбы с туберкулезом?
- Нашим пациентам оказывают помощь 1070 врачей-фтизиатров, укомплектованность - 95 процентов. Сил и средств достаточно для того, чтобы проводить выявление, диагностику и лечение туберкулеза. Конечно, укомплектованность кадров в разных регионах отличается. Средний возраст врачей в противотуберкулезных диспансерах порой 60 лет, то есть это еще советские кадры. Но мы привлекаем совместителей и те врачи, которые работают в диспансерах, приходят к нам на полставки и помогают в этой работе.
Два раза в год мы проводим скрининг туберкулеза - тотальное флюорографическое обследование всех без исключения заключенных. Хотя оборудование дорогостоящее, но за эти годы нам удалось планово заменить большую его часть, которая оставалась со времен выхода уголовно-исполнительной системы из МВД. Нас поддерживает и правительство РФ. В следующем году будет увеличение финансирования на закупки медицинского оборудования для осужденных. Медикаментами все учреждения по заявкам обеспечиваются на 100 процентов как основного, так и резервного ряда /для больных лекарственно устойчивыми формами/. Кстати, из 28 тысяч больных туберкулезом со множественной лекарственной устойчивостью страдают 6500 человек. Для них минимальный курс лечения – 12-14 месяцев. Но все они обеспечены резервными противотуберкулезными препаратами.
- Недавно сообщалось о разработке новых противотуберкулезных препаратов. Они дойдут до осужденных?
- Как только они пройдут необходимые испытания и докажут свою эффективность – конечно будем применять и новые препараты. В 2005-2008 годах у нас открылись 95 бактериологических лабораторий, в создании которых очень помог займ МБРР. Но время не стоит на месте, появились новые быстрые методики, в том числе определения лекарственной чувствительности. Результаты приходится ждать не 2-3 месяца, а получить за несколько часов или суток. В прошлом году мы оснастили 6 лабораторий новым оборудованием с применением молекулярно-генетических методов исследований, до конца этого года надеемся оснастить аналогичным оборудованием еще 20 лабораторий.
- Считается, что туберкулез - основной бич тюремной системы, и именно он сказывается на уровне смертности заключенных.
- По смертности и по пораженности на первое место все-же выходит ВИЧ-инфекция. Если количество больных туберкулезом продолжает уменьшаться, то число ВИЧ-инфицированных растет. Туберкулез можно вылечить, а для ВИЧ-инфицированных - только поддерживающее лечение. Серьезную проблему представляют вирусные гепатиты, особенно гепатит С - "ласковый убийца", как его называют. Причем гепатит и ВИЧ часто идут вместе. Хотя по эпидемиологической значимости, с учетом способа передачи, туберкулез на первом месте.
